Правомочие на оспаривание решения собраний

По общему правилу нарушение закона при принятии решения собраний приводит к оспоримости данного решения, а не к ничтожности. В соответствии со ст. 181.4 ГК РФ решение собрания может быть признано недействительным судом при несоблюдении требований закона, в том числе в случаях:

- существенных нарушений порядка созыва, подготовки и проведения собрания, влияющих на волеизъявление участников собрания;

- отсутствия полномочий у лица, выступавшего от имени участника;

- существенного нарушения правил составления протокола, в том числе правил о письменной форме протокола;

- нарушения равенства прав участников собрания.

Первое, на что необходимо обратить внимание, перечень таких оснований является открытым, поскольку законом могут быть установлены иные основания. во-вторых, такие основания могут быть установлены только законом.

При этом необходимо учитывать, что, устанавливая те или иные основания для оспаривания, закон должен исходить из существенного характера самого нарушения. Анализ норм, связанных с оспариванием решений собраний, является актуальным, поскольку в некоторых случаях в ГК РФ устанавливаются положения, которые идут вразрез с корпоративным законодательством.

В соответствии с п. 2 ст. 181.4 ГК РФ решение собрания не может быть признано судом недействительным по основаниям, связанным с нарушением порядка принятия решения, если оно подтверждено решением последующего собрания, принятым в установленном порядке до вынесения решения суда.

В этой норме некорректным видится формулировка «если оно подтверждено решением последующего собрания». При буквальном прочтении получается, что решением последующего собрания подтверждается первоначальное решение, вынесенное с нарушением, иначе говоря, правильная форма нужна, чтобы подтвердить то, что было принято с нарушениями. Примечательно, что в первоначальном проекте Федерального закона № 475386 была использована более верная формулировка: «если оно подтверждено надлежащим повторным решением до признания его судом недействительным».

Правда, содержащаяся в этом проекте норма вызывала нарекания с другой стороны: предполагалось, что в этом случае решение собрания, оспоримое в связи с нарушением порядка его принятия, вообще не могло быть оспорено, что нарушало конституционное право граждан на судебную защиту. Проект Федерального закона № 475386 «О внесении изменений в части первую, вторую, третью и четвертую Гражданского кодекса Российской Федерации», а также в отдельные законодательные акты Российской федерации.

Речь шла именно о повторном решении. Иначе говоря, по одному и тому же вопросу было бы два решения: первое решение принято раньше и с нарушением, второе с соблюдением формы. Возникает вопрос, о чем должно быть решение: вопрос по существу или подтверждение решения, принятого с нарушением. Необходимо учитывать, что в данном случае закон говорит только о тех решениях, которые оспариваются по основаниям нарушения порядка их принятия. Следовательно, общество должно вновь ставить на обсуждение тот же вопрос, но уже проводить собрание с соблюдением порядка принятия решения.

Ситуация с принятием такого подтверждающего решения также ставит вопрос, связанный с компетенцией общего собрания участников, особенно если в законе компетенция того или иного собрания будет определяться исчерпывающим образом.

Согласно абз. 1 п. 3 ст. 181.4 ГК РФ решение собрания вправе оспорить в суде участник соответствующего гражданско-правового сообщества, не принимавший участия в собрании или голосовавший против принятия оспариваемого решения.

При анализе этой нормы первое, что обращает на себя внимание, имеет ли юридическое значение факт извещения участника, не принимавшего участия в собрании. Если толковать буквально, то сам факт неучастия позволяет участнику, даже надлежаще извещенному о проведении собрания, оспорить принятое решение в суде. По нашему мнению, речь, конечно же, должна идти о ненадлежаще извещенном или неизвещенном участнике. И чтобы иметь возможность обжаловать решение, участник, не принимавший участия, должен доказать, что он не принимал участия в собрании по уважительным причинам, а не просто игнорировал свою обязанность.

Такой подход сложился и в судебной практике. Так, при применении аналогичной нормы ФЗ от 8 февраля 1998 г. № 14ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью» обращается внимание на то, что участник общества был надлежащим образом уведомлен о проведении собрания и повестке дня, наличии на собрании необходимого кворума. При этом обязанность доказать факт извещения истца о проведении собрания возлагается на ответчика.

В соответствии с абз. 2 п. 3 ст. 181.4 ГК РФ участник собрания, голосовавший за принятие решения или воздержавшийся от голосования, вправе оспорить в суде решение собрания в случаях, если его волеизъявление при голосовании было нарушено.

В литературе в качестве примера такого нарушения приводится случай, когда лицу не дали слова. Этот пример не подходит к рассматриваемому случаю, так как в законе речь идет об участнике, голосовавшем за решение или воздержавшемся, иначе говоря, об участнике, который получил возможность сказать свое слово «да» или «воздержался». Сама формулировка «если его волеизъявление при голосовании было нарушено» представляется крайне неудачной.

Применительно к термину «волеизъявление» необходимо использовать слово «выражено», а не «нарушено». Волеизъявление выражается, нарушение может последовать в случае неправильного выражения воли, т.е. волеизъявления, либо же можно говорить о нарушении права на волеизъявление. С учетом того, что кроме волеизъявления всегда необходима не просто воля, а соответствие между внутренней волей и волеизъявлением, такая формулировка закона ставит ряд вопросов о том, что хотел сказать законодатель.

Возможно, он сделал акцент только на пороке волеизъявления, т.е. на внешнем выражении воли в виде оговорки, описки, или же имелся в виду случай, когда лицо голосовало «за», а поняли, что «против». Не исключено, что законодатель говорит о волеизъявлении в соотношении с волей. И здесь возможны следующие варианты: либо сама воля формировалась неправильно (само ли лицо заблуждается либо намеренно введено в заблуждение), либо имеется расхождение между волей и волеизъявлением.

Так, в одном из комментариев говорится, что речь идет о случаях, когда голосование участников собрания было несвободным. Стоит отметить, что и сам автор комментария говорит об этом как о части нарушения волеизъявления при анализе оснований оспоримости решения собрания.

Но ведь очевидно, что в данном случае необходимо говорить о пороке воли, а не волеизъявления. Ведь волеизъявление, хоть и несвободное, но было, а значит, нарушено все же не само волеизъявление, а право участников на свободное выражение своей воли, на то, чтобы их волеизъявление отражало их внутреннюю волю.

Второй пример заключается в том, что у лица, выступавшего от имени участника, отсутствовали полномочия. Опять же, если у представителя участника отсутствовали полномочия, складывается следующая ситуация: участник не был лично на собрании и не был представлен своим представителем, а значит, он и не участвовал в голосовании и, следовательно, такой участник подпадает под действие абз. 1 п. 3 ст. 181.4 ГК РФ как участник, не принимавший участия в собрании.

Абзац 2 п. 3 ст. 181.4 говорит только об участнике, проголосовавшем за принятие решения или воздержавшемся, если при этом «его волеизъявление при голосовании было нарушено». В рассматриваемом же случае волеизъявления не было вообще, а значит, оно не было нарушено: нельзя нарушить то, чего не было. Нарушение же здесь как раз и заключается в том, что со стороны такого участника не было никакого волеизъявления.

Может быть, законодатель видит «нарушение волеизъявления» как раз в этом, ведь как раз в этом действительно и состоит нарушение права участника не просто на выражение своего волеизъявления, а права на участие в собрании? Однако ответить утвердительно на этот вопрос мешает тот факт, что фраза «если его волеизъявление при голосовании было нарушено» является частью абз. 2 п. 3 ст. 181.4 ГК РФ и только лишь идентифицирует участника, голосовавшего за принятие решения или воздержавшегося, иначе говоря, позволяет идентифицировать возможного истца, а не основание для оспаривания.

В пояснительной записке к проекту Федерального закона № 475386 «О внесении изменений в части первую, вторую, третью и четвертую Гражданского кодекса Российской Федерации, а также в отдельные законодательные акты Российской Федерации» пороки воли или волеизъявления отдельного участника также рассматривались в качестве основания оспоримости решения, но, как мы видим, из действующей редакции закона это прямо не вытекает. По смыслу закона порок волеизъявления ведет к недействительности самого волеизъявления и, как следствие, к возможности для участника, голосовавшего за принятие решения или воздержавшегося от голосования, если его «волеизъявление при голосовании было нарушено», оспаривать решения собрания по основаниям для оспаривания, предусмотренным законом.

Причем одним из оснований для оспаривания решений будет существенное нарушение порядка созыва, подготовки и проведения собрания, влияющее на волеизъявление участников собрания (п. 1 ст. 181.4 ГК РФ), и в данном случае порок волеизъявления характеризует уже основание для оспаривания, а не идентифицирует лицо, которое может оспорить решение. К тому же возникает вопрос, всегда ли нарушение требований закона ведет к «нарушению волеизъявления» участника? Так, например, возможна ситуация, когда было допущено существенное нарушение правил составления протокола и вместо письменной он был совершен в устной форме. В данном случае можно говорить о трудности установления самого волеизъявления, но не о его нарушении.

Нельзя забывать, что не всегда тот или иной порок воли и (или) волеизъявления обязательно должен вести к недействительности самого акта, так как существуют такие дефекты, которые могут быть восполнены с помощью института толкования. Кроме того, п. 3 ст. 181.4 ГК РФ уже сейчас порождает в юридической литературе разногласия по вопросу о возможных субъектах оспаривания.

Дело в следующем. Рассматриваемая статья устанавливает круг лиц, которые могут оспаривать решение собрания: 1) участник сообщества, не принимавший участие в собрании; 2) участник собрания, голосовавший против принятия оспариваемого решения; 3) участник собрания, голосовавший за принятие решения, если его «волеизъявление при голосовании было нарушено»; 4) участник собрания, воздержавшийся от голосования, если его «волеизъявление при голосовании было нарушено».

Специальное законодательство, в частности ФЗ от 26 декабря 1995 г. № 208ФЗ «Об акционерных обществах» и ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью» , также устанавливает особый субъектный состав по вопросу обжалования решения собрания. В этих актах речь идет об участнике общества, не принимавшем участия в голосовании или голосовавшем против оспариваемого решения (п. 1 ст. 43 «Об обществах с ограниченной ответственностью», п. 7 ст. 49 ФЗ «Об акционерных обществах»). Таким образом, мы видим, что ГК РФ устанавливает более широкий круг таких субъектов. Но означает ли это, что он расширился и для обжалования решений общих собраний в акционерных обществах и обществах с ограниченной ответственностью.

Думается, что нет. В литературе уже высказана точка зрения, что «поскольку в специальном федеральном законе иное не предусмотрено, то применяется положение ГК. Следовательно, акционер, голосовавший за принятие решения, вправе его оспорить в судебном порядке, если будет доказано, что его волеизъявление при голосовании было нарушено». С таким выводом согласиться трудно, поскольку в силу прямого указания закона, а именно п. 1 ст. 181.1 ГК РФ, правила, установленные гл. 9.1 «Решения собраний», применяются, если законом или в установленном им порядке не предусмотрено иное. В рассматриваемом же случае иное как раз и установлено в специальных федеральных законах.

Вызывает также вопрос необходимость ограничения права на оспаривание у участника собрания, который воздержался от голосования. По смыслу закона такой участник сможет оспорить решение только в случае «нарушения его волеизъявления» при голосовании. Получается, что участник собрания, который воздержался от голосования, утрачивает это право, независимо от того, что послужило причиной для этого, даже если это было существенное нарушение порядка созыва, подготовки и проведения собрания, влияющее на волеизъявление участников собрания. Именно в силу этого он и не смог сформировать свое мнение. Получается, что право такого участника будет нарушаться дважды.

Сначала ему не будет предоставлена возможность сформировать свое мнение, затем он не сможет оспорить решение собрания, хотя оно могло бы быть оспорено именно по этой причине. А ведь основания, по которым решения могут быть признаны недействительными, довольно значимы, поскольку речь идет не просто о нарушениях, а о нарушениях требований закона (п. 1 ст. 181.4 ГК РФ). Более того, речь идет о таких нарушениях, которые напрямую влияют на волеизъявление участника общества.

В соответствии с п. 4 ст. 181.4 ГК РФ решение собрания не может быть признано судом недействительным, если голосование лица, права которого затрагиваются оспариваемым решением, не могло повлиять на его принятие, решение собрания не влечет существенные неблагоприятные последствия для этого лица.

Возможно, законодатель хотел как лучше. Ведь, действительно, решения, которые принимаются на собраниях различных сообществ, принимаются не просто так, а по вопросам, напрямую связанным с их деятельностью. И чем быстрее будет принято решение, тем быстрее оно начнет реализовываться. С этой позиции любые действия, связанные с оспариванием решения, влекут ненужные задержки, а если подвергать сомнению каждое решение даже в случае незначительных формальных нарушений, то это вообще может затормозить деятельность общества.

Тем более если голосование лица, которое оспаривает решение, вообще не могло повлиять на его принятие. Примечательно, что в пояснительной записке к проекту Федерального закона № 475386 прямо говорилось о том, что ограничения возможности для оспаривания и дополнительные условия для этого вводятся в целях обеспечения максимальной стабильности решений, недействительность которых может затронуть интересы широкого круга лиц.

Конечно, стабильность гражданского оборота это хорошая и желаемая цель, вопрос только в том, какие средства используются для этого. Ведь если посмотреть на тот список оснований для оспаривания, который напрямую указан в законе, то можно заметить, что речь во всех случаях идет не просто о нарушениях, а о существенных нарушениях. Мало того, что само словосочетание «существенное нарушение» используется в п. 1 ст. 181.4 ГК РФ применительно к нарушению порядка созыва, подготовки и проведения собрания и нарушению правил составления протокола, очевидно, что отсутствие полномочий у лица, выступавшего от имени участника, и нарушение равенства прав участников собрания также представляют собой существенное нарушение требований закона.

И получается, что если, например, вследствие нарушения равенства прав участников собрания оно все же было принято, то лицо, которое нашло в себе силы проголосовать против, ничего не сможет сделать. Права такого лица оказываются нарушенными дважды: в силу существенных нарушений при принятии решения и невозможности оспорить решение, принятое с существенными нарушениями требований закона в суде.

Более грамотным кажется подход, который законодатель использовал для хозяйственных обществ. При решении вопроса о возможности признания решения собрания недействительным во внимание принимается то, что голосование акционера (участника общества) не могло повлиять на результаты голосования, нарушения не являются существенными и решение не повлекло причинения убытков данному акционеру (участнику общества) (п. 7 ст. 49 ФЗ «Об акционерных обществах», п. 2 ст. 43 ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью»).

Возможное возражение о том, что в некоторых случаях интересы таких участников и так будет защищать ст. 181.5 ГК РФ, посвященная ничтожным сделкам, явно будет недостаточным. Дело в том, что названные законы также содержат правила, в силу которых при практически аналогичных нарушениях решения также не будут иметь силы, независимо от их обжалования в судебном порядке (п. 10 ст. 49 ФЗ «Об акционерных обществах», п. 6 ст. 43 ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью»). Но это не препятствует тому, что при признании решения недействительным во внимание, кроме всего прочего, принимается существенный характер нарушения.

Обращается также внимание, что п. 4 ст. 181.4 ГК РФ ограничивает свободу судейского усмотрения, так как говорит, что при доказанности двух фактов (голосование лица не могло повлиять на его принятие, и решение собрания не влечет существенных неблагоприятных последствий для этого лица) суд не может признать решение недействительным. Тогда как в указанных статьях законов о хозяйственных обществах речь идет о праве суда оставить в силе обжалуемые решения. В соответствии с п. 5 ст. 181.4 ГК РФ решение собрания может быть оспорено в суде в течение шести месяцев со дня, когда лицо, права которого нарушены принятием решения, узнало или должно было узнать об этом, но не позднее чем в течение двух лет со дня, когда сведения о принятом решении стали общедоступными для участников соответствующего гражданско-правового сообщества.

Используемая законодателем формулировка также не может быть признана удачной, так как неконкретна. Узнать «об этом» узнать о чем? При анализе этой нормы возможно несколько интерпретаций. Первая, логичная, но прямо не вытекающая из текста, это момент, когда участник узнал о принятом решении. Вторая интерпретация, прямо вытекающая из буквального прочтения текста статьи, но менее логичная, когда участник узнал о нарушении своего права. С какого же момента законодатель устанавливает течение срока? Скорее всего, с момента, когда участник узнал или должен был узнать о принятом решении, тем более что именно с момента общедоступности сведений о принятом решении начинает течь двухлетний «погасительный» срок.

С учетом того, что в п. 1 рассматриваемой статьи указываются конкретные основания, по которым участник может оспорить решение, получается, что для обжалования решения необходимо знание не только о факте, но и об обстоятельствах его принятия. Закон это не учитывает, и получается, что срок на обжалование начинает течь с того момента, когда участник узнает или должен будет узнать о принятом решении, но не о допущенных при его принятии нарушениях. Если участник узнает или должен будет узнать о них по истечении шести месяцев, ему нужно будет заявлять ходатайство о восстановлении пропущенного срока исковой давности, что возможно только для физических лиц и только при наличии уважительных причин, а по истечении двух лет его право просто прекратится, даже если он еще не знает и не должен знать о допущенных при его принятии нарушениях.

Для сравнения: ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью» в п. 4 ст. 43 использует более грамотную формулировку: когда участник общества узнал или должен был узнать о принятом решении и об обстоятельствах, являющихся основанием для признания его недействительным. Аналогичная норма содержится и в абз. 2 п. 7 ст. 49 ФЗ «Об акционерных обществах».

В связи с тем, что закон устанавливает максимальный срок для такого обжалования два года, со дня, когда сведения о принятом решении стали общедоступными для участников соответствующего сообщества, возникает вопрос: что означает общедоступность? Вообще трудно предположить, что то или иное решение собрания, где предполагается участие всех, может быть недоступно для некоторых участников. Подразумевается, что каждый участник в любое время может ознакомиться с этим решением, не говоря уже о том, что оно так или иначе повлияет на его права, о чем он не сможет не узнать.

Тем не менее с учетом того, что после истечения указанного двухлетнего срока обжалование станет невозможным, необходимо более четко обозначить понятие общедоступности. Закон предлагает два возможных варианта: опубликование сообщения о признании судом решения собрания недействительным либо внесение этих сведений в соответствующий реестр (п. 2 ст. 181.3 ГК РФ), но это возможно, если само решение собрания было опубликовано либо сведения о решении собрания внесены в реестр, т.е. далеко не во всех случаях.

Таким образом, новым для действующего законодательства является урегулирование вопроса о возможности и основаниях признания решения собрания недействительным. Согласно ст. 12 ГК РФ защита гражданских прав осуществляется в числе прочего путем признания недействительным решения собрания.

По общему правилу недействительные решения собраний являются оспоримыми, если из закона прямо не следует их ничтожность. В случае нарушения порядка принятия или оформления решения собрания оно является оспоримым. Решение собрания может быть признано недействительным судом при несоблюдении требований закона, в случаях:

- существенных нарушений порядка созыва, подготовки и проведения собрания, влияющих на волеизъявление участников собрания;
- отсутствия полномочий у лица, выступавшего от имени участника;
- существенного нарушения правил составления протокола, в том числе правил о письменной форме;
- нарушения равенства прав участников собрания.

Срок исковой давности по требованию об оспаривании решения собрания составляет шесть месяцев и исчисляется со дня, когда лицо, права которого нарушены таким решением, узнало или должно было узнать об этом. Однако данное решение не может быть оспорено позднее двух лет с момента, когда сведения о принятом решении стали общедоступны для участников соответствующего гражданско-правового сообщества.

О своем намерении обратиться с иском в суд лицо, оспаривающее решение собрания, должно заблаговременно письменно уведомить иных участников соответствующего сообщества. Лица, не присоединившиеся к требованию о признании решения недействительным, впоследствии будут не вправе обратиться в суд с аналогичными требованиями, если только суд не примет во внимание уважительные причины такого обращения. Данное правило применяется также и в случае, если эти лица имели иные основания для оспаривания принятого решения.

Если иное не установлено законом, решение собрания ничтожно в следующих случаях:

- оно принято по вопросу, не включенному в повестку дня;
- оно принято при отсутствии необходимого кворума;
- оно принято по вопросу, не относящемуся к компетенции собрания;
- оно противоречит основам правопорядка или нравственности (данное основание является новым).

Список оснований для признания решений собраний ничтожными является закрытым. Решения собраний, принятые с указанными выше пороками, ничтожны независимо от признания их таковыми судом. Следовательно, решения собраний при иных нарушениях положений закона являются оспоримыми.

Согласно абз. 1 п. 3 ст. 181.4 ГК РФ решение собрания вправе оспорить в суде участник соответствующего гражданско-правового сообщества, не принимавший участия в собрании или голосовавший против принятия оспариваемого решения. При анализе этой нормы первое, что обращает на себя внимание, имеет ли юридическое значение факт извещения участника, не принимавшего участия в собрании. Если толковать буквально, то сам факт неучастия позволяет участнику, даже надлежаще извещенному о проведении собрания, оспорить принятое решение в суде.

По нашему мнению, речь, конечно же, должна идти о ненадлежаще извещенном или неизвещенном участнике. И чтобы иметь возможность обжаловать решение, участник, не принимавший участия, должен доказать, что он не принимал участия в собрании по уважительным причинам, а не просто игнорировал свою обязанность.

В соответствии с абз. 2 п. 3 ст. 181.4 ГК РФ участник собрания, голосовавший за принятие решения или воздержавшийся от голосования, вправе оспорить в суде решение собрания в случаях, если его волеизъявление при голосовании было нарушено.

Кроме того, п. 3 ст. 181.4 ГК РФ уже сейчас порождает в юридической литературе разногласия по вопросу о возможных субъектах оспаривания. Дело в следующем. Рассматриваемая статья устанавливает круг лиц, которые могут оспаривать решение собрания: 1) участник сообщества, не принимавший участие в собрании; 2) участник собрания, голосовавший против принятия оспариваемого решения; 3) участник собрания, голосовавший за принятие решения, если его «волеизъявление при голосовании было нарушено»; 4) участник собрания, воздержавшийся от голосования, если его «волеизъявление при голосовании было нарушено».

В соответствии с п. 5 ст. 181.4 ГК РФ решение собрания может быть оспорено в суде в течение шести месяцев со дня, когда лицо, права которого нарушены принятием решения, узнало или должно было узнать об этом, но не позднее чем в течение двух лет со дня, когда сведения о принятом решении стали общедоступными для участников соответствующего гражданско-правового сообщества.